Почему Гоша такой дерзкий

Я уверена, феномен российского дизайнера Гоши Рубчинского в  том, что он смог продать наши уродливые воспоминания о прошлом как нечто свежее и новое, до того мировым модным сообществом не виданное.

Помните коллекцию пальто от эстонского дизайнера Marit Ilison? Они были сшиты из шерстяных одеял, которые кусали каждого из нас по ночам. Мы тогда были детьми в плохо сшитых и кусачих, как эти чертовы одеяла, школьных платьях и костюмчиках, мешковатых фартучках и пиджаках. Изящество трактовки "пальто как одеяло, одеяло как пальто" перечеркнуто ностальгией (как отрицательной, разумеется, величиной), этим самым шлейфом свинцового прошлого, культурным бэкграундом, где далеко не все составляющие имеют знак плюс.

Французы или англичане запросто смогут носить такие пальто, и им эти вещицы будут казаться необычными и свежими (принт они назовут "наивным", фактуру "нарочито агрессивной", а цвета — "стоп-сигнальными"). Для большинства рожденных в СССР все эти эпитеты будут звучать проклятием эпохи.

То же самое делает Рубчинский прямо сейчас. Мы видели это в 90-х и начале 00-х, когда было плохо все (или почти все). Его сегодняшних героев называли, в зависимости от социальной группы, "братками", "скинами", "говнарями", "обрыганами" (грубые и топорные слова для топорной действительности). Мизерная часть европейцев представляет себе тот бэкграунд, который мутной взвесью поднимается в памяти, когда видишь эти мешковатые, с чужого плеча или навырост, с вещевого рынка шмотки. Рубчинский не пытается сделать их красивее или романтизировать. Это почти документальное высказывание: не фотография, разумеется, но эскизы по памяти.

Существует термин остальгия, который обозначает, очерчивает интерес к предметному миру СССР и стран Варшавского договора. То, что эксплуатирует Рубчинский, адекватного и емкого термина пока что не имеет, но однозначно заслуживает. И со временем получит.

Это не первый случай, когда маргинальный уличный стиль становится протомодой, а затем — модой полноценной: засаленные тельняшки моряков органично вплелись в ДНК больших модных Домов, а гетто-традиции стали в 90-х горячим маркетинговым предложением, настоящим гардеробным триумфом. Теперь очередь за восточноевропейскими ребятками из 90-х, и у ребят этих харизмы и колорита не занимать — это одинаково справедливо и касаемо панков, и касаемо братков. Обе группы в коллекции Рубчинского слились в диковинном, по-русски крепком мужском объятии.  

Непременное "спаси и сохрани" как духовная скрепа. Гипертрофированно уродливые, словно застиранные, плохо сидящие джинсы. Кожаные куртки. Безразмерные треники. И эта неповторимая манера ношения ремней! И hot, и not. Все — портрет эпохи, от которой мы бежали, в ужасе зажмурившись, и в которую нам, по уверению аналитиков, снова придется вернуться, и на этот раз будет лучше, если глаза наши будут открыты. Скорбим и помним. Спаси и сохрани.